Исследование канонизации святых ХХ века имеет большое значение для постижения истории России, которая по общему признанию, в отличие от истории стран романо-германской группы, все еще не написана и концептуально не осмыслена. «Изучение России без России. Крах американской постсоветологии»[1] – так озаглавил свой итоговый научный доклад Конгрессу США известный американский политолог и историк Стивен Коэн, который с начала 1990-х гг. возглавлял большую группу зарубежных исследователей истории России ХХ века, которым были предоставлены особые возможности доступа к документам в наших архивах. По итогам 10 лет изучения он докладывает, что «Академическая сфера русских исследований столкнулась с риском быть окончательно дискредитированной. <…>. Тоталитарная модель описания советской истории ХХ века, применение сравнительного анализа исторического развития России и Западной Европы не дали плодотворных результатов и дело изучения России ныне «выглядит столь же печально, как и сами российские условия»[2]. Он сообщал также, что исследование архивных источников официального происхождения, в том числе ранее недоступных фондов КПСС, не привело постсоветское россиеведение к возможности восстановить объективную историю России и не в состоянии предъявить заказчикам надежные прогнозы ее развития в будущем. Отмечая правоту тех, кто предлагал концепцию исследования истории России с применением метода «сравнительного осмысления в пределах самой российской истории», он замечает, что «любое переосмысление будет обязательно означать возвращение России в процесс ее изучения. И в первую очередь это касается народа», <...> ибо «должно быть что-то особенное в нации, в которой и коммунизм, и капитализм были целиком дискредитированы на протяжении каких-то 80 лет»[3].
Вот это «что-то особенное» в народе России, в движущих силах его истории, неуловимое для западноевропейского мышления, приобрело осязаемые смыслы в исследовании архимандрита Дамаскина (Орловского), результатом которого явился только что изданный труд «Слава и трагедия русской агиографии»[4]. Многолетнее исследование, основанное на фундаментальной источниковой базе, на изучении обширного комплекса архивных документов официального и личного происхождения, источников устной истории, раскрыло неразрывную связь церковной истории и истории государства, подтвердив, что изъятие церковной истории из истории народа России привело к искажению исторического знания, утрате традиций, негативно отразилось на самосознании российского общества.
Оценивая научно-историческое значение исследования канонизации святых Русской Православной Церкви, Козлов Владимир Петрович, д.и.н., член-корр. РАН, ряд других видных современных историков, в числе которых доктора исторических наук С.В. Перевезенцев, Ю.Ю. Иерусалимский, З.Д. Ильина и др., отметили, что данный труд представляет собой крупное явление в изучении отечественной истории, восполняет пробел в историографии, актуализирует проблему переосмысления официальной истории России ХХ в. с учетом религиозного фактора. Само понятие канонизации новомучеников впервые раскрывается на обширном документально удостоверенном конкретно-историческом материале.
Историки высоко оценили представленную в труде архимандрита Дамаскина (Орловского) периодизацию истории канонизации в СССР – РФ в контексте внутрицерковных и церковно-государственных отношений, а также научное обоснование современной практики канонизации, реализуемой в условиях специфики изменений политического строя, что являет пример плодотворного сочетания церковно-канонической и научно-исследовательской деятельности в познании истории России. Особо отмечается, что автор вводит новое знание, позволяющее осмыслить:
– историю взаимодействия РПЦ и российского государства, трижды в ХХ веке изменявшего свою государственность;
– идеалы и систему традиционных ценностей народа России;
– развитие двух уникальных явлений российской истории, выразившихся, с одной стороны. В репрессивном характере политики советского государства в отношении РПЦ, а с другой, в освобождении российского общества от наследия этой политики.
– познавательный, философский, психологический, воспитательный характер представленного в книге документально удостоверенного материала о религиозной политике советского государства. Впервые светские историки официально признают историческую значимость прославления новомучеников для современного российского общества с его противоречивыми поисками духовных ценностей; одобряют выводы автора, раскрывающие высокий гражданский смысл канонизации святых ХХ века, что важно не только для самой Церкви, но и для всего общества, не утратившего способности к самоочищению от трагического наследия прошлого.
В суждениях современных историков в качестве положительной характеристики подчеркивается объективность, масштабность, достоверность и концептуальный характер завершенного исследования. В них мы находим признание уникальности выполненной работы, представляющей значимый вклад в познание истории России. В рамках краткого сообщения назовем два принципиально значимых положения, комментирующие эти оценочные суждения.
Первое. Известно, что тема личности, ее понимание ее роли в истории для современных историков и психологов весьма актуальна. В 1990-е гг. антропологический подход пришел на смену формационному анализу исторического процесса. Однако личность как таковая ускользает от изучения специалистов, все еще рассматривающих человека как сложную биосоциальную систему, которая подчиняется трем программам развития: биологической, психологической и социальной, трактующим личность как социальный индивид, субъект общественных отношений, деятельности и общения. То есть духовный фактор во внимание не принимается.
В исследовании архимандрита Дамаскина личность человека как Творения Божия изучалась с применением общенаучных и духовно-ориентированных подходов и методов, что позволило раскрыть внутренний мир, мотивацию поступков православного христианина, поставленного в чрезвычайные условия испытания его веры, верности Христу. Путь обретения святости новомучениками и исповедниками ХХ века, получивший духовное осмысление и подтвержденный документально, впервые включен в научное знание, раздвинув границы для научного познания роли человека и движущих сил русской истории. Приведу слова известного западного историка Дж. Тойнби: «Духовный процесс индивидуальных душ в этой жизни фактически обеспечивает значительно больший социальный прогресс, чем какой-либо другой процесс. <> Святые производили на мир более сильное воздействие, чем император или командующий войсками»[5].
Второе. Результативность проведенного исследования канонизации святых ХХ века, выразившаяся в объективном, документально подтвержденном воссоздании реалий исторического прошлого, убедительно свидетельствует и подтверждает несостоятельность утверждений постмодернистов, что «смысл истории как отрасли знания<> не в способности познать прошлое, а в умении о нем рассказать в нужном ключе»[6], в силу чего история все большим числом исследователей (особенно за пределами исторического цеха) стала восприниматься не как наука, а как особая культурная практика и, следовательно, продукт творчества своих создателей.
Появление книги религиозной проблематики в статусе научно-исторического труда (автору труда «Слава и трагедия русской агиографии» присвоена степень доктора исторических наук)[7], положительная реакция научной общественности на этот труд свидетельствует о состоявшемся прорыве в методологии отечественной науки, признавшей право религиозного подхода в исследовании и объяснении законов человеческого бытия. Опираясь на воззрения А. Эйнштейна, С. Франка, Ф. Коллинза, авторы учебного пособия «Философия науки в гуманитарном пространстве» так определили отношения науки и религии: «Наука берет мир как замкнутую в себе систему явлений и изучает взаимоотношения между этими явлениями вне отношения мира как целого (следовательно, и каждой, даже малейшей, его части) к его высшему основанию¸ к его первопричине к абсолютному началу из которого он произошел и на котором он покоится. Религия же познает отношения мира, следовательно, и человека, к этой первооснове бытия – к Богу, и из этого познания черпает уяснение общего смысла бытия, который остается вне поля зрения науки» [8].
Священник Сергей Мансуров в неоконченном труде «Очерки из истории Церкви»[9], излагая вопрос о том, что считать существенным в Истории, исходит из положения, что история не есть описание хода событий, что значительность событий не измеряется внешним положением и шумом вокруг них. «Антиохийский Поместный собор 341 г., – пишет он, – существенен и о нем пишет едва ли не каждый историк Церкви, а молитвенное воздыхание египетского пустынника Макария – дело узких специалистов. Однако о соборе забыли уже через несколько десятилетий (кроме историков), а молитвы преподобного Макария доныне каждое утро повторяет неисчеслимое число верующих». «Внимание историка, – пишет он, – должно быть по преимуществу там, где видно достижение христианского идеала», ибо «эпохи относительного духовного упадка, бедные количественно, были богаты героическими усилиями (мученичеством, исповедничеством, великим подвижничеством). Они подготовляли новый, уже более широкий круг процветания духовной жизни. Потому-то эти эпохи относительного духовного упадка для историка не менее важны, чем эпохи духовного процветания. Они научают нас, как при трудных обстоятельствах, среди преследования или, что еще опасней, равнодушия Благодать Божия находила способы и людей, в обстоятельствах иногда по человечески отчаянных и сохраняла свет Истины и огонь жизни христианской»[10].
Следуя этим методологическим принципам, Сергей Мансуров разрабатывает способы исследования человеческой истории. В специальной таблице он представил каждый век, начиная с первого, тремя поколениями, в каждом из которых указал имена тех людей, в которых и вокруг которых всегда ярче видна духовная жизнь этого поколения. Выделил географические местности, города, страны, монастыри, где она с особой силой сосредоточивается в известную эпоху. Назвал конкретные источники (лиц и книги), которые позволяют по возможности вплотную подойти к жизни, явившей себя в этих именах и средоточиях. Знакомясь с жизнью этих средоточий, полагает он, – можно видеть, что сменяются страны, города, народы, области, монастыри, но единая жизнь благодатная течет неизменно. Замирая в одном месте, она вспыхивает в другом, то шире раскидываясь, то сосредоточиваясь в небольшом круге людей, но никогда не иссякает, обновляясь и обновляя в каждом поколении того, кто отзывается на призыв истины. В конце концов, открывается вся эта жизнь как единое целое, как единый храм Божий, собравший в себя избранников из всех народов, стран, поколений.
ХХ век заполнен им лишь одной обращенной к нам фразой: «Кто внутренно усвоит жизнь и творения предыдущих поколений, тот найдет современных им преемников»[11].
Заполнение графы ХХ века исторической таблицы Сергея Мансурова ныне можно считать состоявшейся, ибо только через опыт и подвиг героев духа века двадцатого осознается предначертанный Творцом путь русской цивилизации. Имея светоча Русской Православной Церкви архиепископа Фаддея (Успенского) и его житие – мы видим в этой таблице.
Подчеркивая историческую значимость исследования канонизации святых Русской Православной Церкви, следует обратить внимание на факт своевременности его осуществления и завершения. Дело в том, что в 2006 г., архивные документы судебно-следственного производства вновь оказались практически недоступны для всестороннего изучения. То есть, осуществить такое исследование в настоящее время оказалось бы невозможно.
Видимо, Господь промыслительно приоткрыл на время архивную кладовую и послал делателей для изучения сокрытых страниц нашего исторического прошлого с целью сохранения в памяти народа и передачи опыта святых ХХ века. И ныне, как учит Церковь, будущее России всецело зависит от того, сумеет ли современное поколение стать восприемником идеала жизни наших новомучеников ХХ столетия.
[1] Стивен Коэн. Изучение России без России. Крах американской постсоветологии» М., АИРО-ХХ.1999. 48 с.
[4] Дамаскин (Орловский), архим. «Слава и трагедия русской агиографии». Причисление к лику святых в Русской Православной Церкви: история и современность. М., 2018, Региональный общественный фонд «Память мучеников и исповедников Русской Православной Церкви»
[6] Ankersmit, 1989 / Цит. по: И.Б. Орлов «Человек исторический» в системе гуманитарного знания, М., 2012. С.13.
[7] Орловский В.А. (игумен Дамаскин). Восстановление практики причисления к лику святых и канонизация новомучеников российских в контексте взаимоотношений Церкви и государства: 1970-2011 гг. /дисс. … докт. ист. наук. – г. Москва, 2017. – 496с. г.
[8] Баландина Э.Г. «Философия науки в гуманитарном пространстве». Учебное пособие. Для аспирантов гуманитарного направления. РГГУ. – М., - 2015.– С.34.
[9] Священник Сергей Мансуров. Очерки по истории церкви. М., 1994. С. 319; Свщ. Сергей Мансуров (1890-1929 гг.) – выпускник Московского университета в первые годы советской власти работал в Комиссии по охране Троице-Сергиевой Лавры. Подвергся преследованиям, скитался, принял священнический сан.