Возвышенность акафистной похвалы Пресвятой Богородице как напоминание о том, что бедствия внешние должны вести не к угнетению, а к подъему духа христианина

Вспоминая, как и при каких обстоятельствах начала совершаться похвала Богородице, акафистное Ей пение в субботу 5-й седмицы Великого поста, мы видим, что началась эта похвала с восхваления Божией Матери за избавление от бед внешних, от врагов, облегших город Константинополь, персов и скифов (в 626 году), потом сарацин (673, 716 гг.).

Казалось бы, как могла бы душа быть способной к возвышенному славословию, когда сама она от сдавивших жизнь людей бедствий осады вместе с телом как бы пригнеталась к земле? Время ли тогда для высокого богословствования? Возможно ли тогда думать о чем ином, кроме сдавившей тесноты, гнетущей боли, способов избавиться от них? Однако в акафистном хвалении Богоматери мы видим лишь малую долю воспоминаний о бедствиях житейских: песнотворец, сказав о них немного, спешит перейти к самым возвышенным хвалам и восторженному богословствованию, как бы он забыл о бедствиях житейских, весь устремился на духовные высоты, высоты жизни не человеческой лишь, а и Божественной, на которые взошла Богоматерь, на которых во славе Она пребывает, с которых сияет миру, разгоняя дальний мрак греха и бед.

Едва воспев Взбранной Воеводе победительная… благодарственная… вознеся моление: но яко имущая державу непобедимую, от всяких нас бед свободи (кондак 1-й), творец акафиста обращает нашу мысль в даль веков минувших, к первозданным Адаму и Еве, и видит, как и тогда сияла уже, как предрассветная заря, слава Богоматери во всем блеске: Радуйся, Еюже рaдocть возсияет; радуйся, Еюже клятва изчезнет. Радуйся, падшаго Адама воззвание; радуйся, слез Евиных избавление (икос 1-й). Воззрев на эту светлую славу Богоматери, песнопевец поражается ее неизмеримым величием: Радуйся, высото неудобовосходимая человеческими помыслы; радуйся, глубино неудобозримая и ангельскима очима (икос 1-й).

Откуда эта высота? Оттого, что Она — Матерь Самого Бога, глубины веков лучами спасения Своего озарявшего и в последние дни обновившего светом всю тварь: Радуйся, яко еси Царево седалище; радуйся, яко носиши Носящаго вся. Радуйся, Звездо, являющая Солнце; радуйся, утробо Божественнаго воплощения. Радуйся, Еюже обновляется тварь; радуйся, Еюже покланяемся Творцу (икос 1-й). Продолжая поражаться величием чудес, скрытых в Богоматери и Ее прославивших, певец Богоматери восклицает: Радуйся, совета неизреченнаго Таиннице; радуйся, молчания просящих веро. Радуйся, чудес Христовых начало; радуйся, велений Его главизно (икос 2-й).

Затем начинается ряд ветхозаветных величественных образов, под которыми прежде скрывалась, потом открылась духовная слава Богоматери, послужившей таинству воплощения Бога Слова: Радуйся, лествице небесная, Еюже сниде Бог; радуйся, мосте, преводяй сущих от земли на небо (икос 2-й); Радуйся, ниво, растящая гобзование щедрот; радуйся, трапезо, носящая обилие очищения. Радуйся, приятное молитвы кадило; радуйся, всего мира очищение (икос 3-й); Радуйся, море, потопившее фараона мысленнаго; радуйся, каменю, напоивший жаждущия жизни. Радуйся, огненный столпе, наставляяй сущия во тьме; радуйся, покрове миру, ширший облака. Радуйся, пище, манны приемнице; радуйся, сладости святыя служительнице. Радуйся, земле обетования; радуйся, из неяже течет мед и млеко (икос 6-й).

К Ней стеклись как бы все великие спасительные образы Ветхого Завета, потому что Она ведь Селение Бога и Слова, святая святых большая, Ковчег, позлащенный Духом, Сокровище живота неистощимое (икос 12-й).

Оторвалась мысль песнотворца от житейских бед означенными ветхозаветными образами великого таинства, через Пречистую Деву совершившегося. И, переходя к временам последним Нового Завета (1 Пет. 1: 5; 1 Ин. 2: 18), творец акафиста останавливает взор свой прежде всего и более всего на спасении духовном, которому Пресвятая Дева послужила: Радуйся, Агнца и Пастыря Мати; радуйся, дворе словесных овец. Радуйся, невидимых врагов мучение; радуйся, райских дверей отверзение (икос 4-й); Радуйся, во чреве носящая Избавителя плененным; радуйся, рождшая Наставника заблудшим. Радуйся, древо светлоплодовитое, от негоже питаются вернии; радуйся, древо благосеннолиственное, имже покрываются мнози (икос 7-й); Радуйся, столпе девства; радуйся, дверь спасения. Радуйся, тлителя смыслов упраждняющая; радуйся, Сеятеля чистоты рождшая (икос 10-й); Радуйся, купели живописующая образ; радуйся, греховную отъемлющая скверну. Радуйся, бане, омывающая совесть (икос 11-й).

В этой возвышенности явлений Богоматери великий урок нам: Господь посылает беды житейские не для того, чтобы они, пригнетая тело, пригнетали и дух, но чтобы, напротив, чем более пригнетается тело, тем более порывался дух на высоту, как пар или воздух, — чем более они сперты, тем выше стремятся подняться. Здесь образное напоминание о Кресте Христовом, под бременем которого падал Сын Человеческий, но на котором, сохраняя «дух бодр» в немощи плоти (Мф. 26: 41), подъял безмерно тяжкое бремя согрешений человеческих, разодрал и пригвоздил их рукописание и затем легко возлетел на небесную высоту, взяв на рамо и заблудившуюся овцу, падшего человека.

Человек хочет вознестись на высоту благополучия и славы, не неся креста своего, но его высота всегда оказывается мнимой, по слову еще древнего пророка: Поникнут гордые взгляды человека, и высокое людское унизится; и один Господь будет высок в тот день (Ис. 2: 11). Если страдания житейские принимает человек без мысли о кресте, они обращаются в бремя гнетущее, пригнетающее вместе с телом к земле и дух; если же человек принимает страдания как Богом возлагаемый на него крест, то силой благодати возвышается через них сначала дух, а затем, когда плоть покорится духу, то дух прославляется и в теле.

Будем поэтому молить Божию Матерь о таком избавлении от бед жизни, которое помогало бы возвышению духа. Будем молить: не ввери мя человеческому предстательству, Пресвятая Владычице, но приими моление раба Твоего, скорбь бо обдержит мя: терпети не могу демонского стреляния, покрова не имам, ниже где прибегну окаянный, всегда побеждаем, и утешения не имам разве Тебе Владычице мира, упование и предстательство верных, не презри моление мое, полезно сотвори, то есть, исполняя моление об избавлении от бед и скорбей жизни земной, полезно сотвори и для души это моление. Чем более человек будет сосредоточивать моление свое на одних житейских скорбях, тем более будет замедляться помощь и скорби не будут прекращаться, пока не будет ими сколько-нибудь уловлена душа и как бы удою закрепится самая совесть, чтобы извлечь человека из духовной погибели, более страшной, чем внешняя. Чем более, молясь, человек будет обращать всё внимание свое на душу гибнущую, тем скорее подаст Господь помощь и в бедах внешних, хотя бы человек о них как бы забыл и нарочито не просил. Аминь.

(Слово сказано в Петропавловской церкви г. Астрахани в 1925 году)