Вступительное слово игумена Дамаскина (Орловского) перед началом работы секции "Святые мученики, исповедники и подвижники благочестия нового времени" на ХI Рождественских международных образовательных чтениях.
Для меня непросто говорить на тему прославления мучеников, об исследованиях на эту тему, потому что слишком с нею связан. Двадцать пять лет было посвящено в значительной степени служению мученикам. Такова была воля Божия. Что тут можно сказать? Есть книги, из которых сами мученики говорят с нами красноречивее любых моих слов. Двадцать пять лет – это время собирания и записывания устного предания о наших мучениках, пока живы были свидетели тех событий, и одновременно двенадцать лет из них – посвящено изучению документов в различных архивах.
Чтобы написать семь книг жизнеописаний мучеников, нужно было собрать о каждом мученике – устное предание (если таковое сохранилось), архивные материалы, так называемые следственные дела, которые мы условно вполне можем назвать мученическими актами, ибо они свидетельствуют о времени заключения, исповедническом подвиге и мученичестве, и архивные документы, касающиеся действия государства в это время, документы, определявшие тогда условия жизни миллионов людей. Только изучая все это синхронно, одновременно, и можно исследовать подвиг мучеников ХХ столетия.
Подвиг мучеников Русской Православной Церкви – это слава Церкви и слава святых, подвиг которых по возможности запечатлен в этих книгах, материалом для них послужило одновременно и расследование гигантского преступления, совершенного в ХХ веке в России, ибо без расследования обстоятельств преступления невозможно представить вполне ясно и подвиг самих мучеников. За 25 лет было опрошено множество свидетелей, просмотрены тысячи документов, недостаточных может быть, чтобы с подробностью говорить о каждой детали нашего исторического прошлого, но достаточных, чтобы не ошибиться во всех основных аспектах нашей истории ХХ века и запечатлеть ее такой, какой она была в действительности. История Церкви и агиография не нуждаются в прикрасах. В годы иные, когда государство еще не предполагало снимать всей тяжести своего давления на Церковь, мы изучали обстоятельства насильственной смерти многих мучеников, и где это было возможным, старались найти и места захоронений.
Теперь каждый из нас может видеть нетленную славу святых мучеников, приобщиться к их духовному опыту, воспользоваться им, обращаться к мученикам с молитвой, а в случае скорбных обстоятельств – утешиться их подвигом. Если мы, конечно, сами хотим увидеть славу мучеников, хотим учиться из опыта святых, почти современников наших.
Для всех труждающихся в области прославления мучеников могу лишь сказать, что исследование жизни мучеников – это не некое профессиональное занятие, хотя все делаемое, разумеется, надо делать хорошо. Это не то, что мы делаем, потому что нам это нравится или чем есть время заняться, это — служение, которое, как и всякое служение требует значительного самоотречения. Ведь не в том дело, чтобы было прославлено бесчисленное множество святых, а чтобы мы сами могли двигаться в направлении этих святых, могли, благодаря этим маякам, ориентироваться, могли воспользоваться не только лишь их благодатной поддержкой и помощью в наших трудных житейских обстоятельствах, но чтобы мы сами, хоть несколько стали подобными им. В начале девяностых годов нам всем казалось, что нам не только необходим сонм прославленных мучеников, но мы всех их можем и способны вместить. Теперь, однако, видно, что наше общество и человек стали еще немощней, чем раньше.
Теперь дело прославления святых мучеников не за Церковью, она прославила их, и не за конкретными исполнителями, изучавшими архивные документы и работавшими над текстами, они свою работу в значительной степени исполнили, а за вами, за теми церковными людьми, которые напоминают скорее детей, которым пелись плачевные песни и они не плакали, им играли на свирели и они не плясали.
Теперь мученики прославлены, и жизнеописания этих мучеников в значительной степени опубликованы, но церковные люди так же не знают их, как и раньше, как часто не знают жития святого, имя которого носят.
Наши мученики являются нашими национальными героями. Это не герои войны или труда, это герои духа, кои остаются героями при любых правительствах и режимах. Они подобны скале, вокруг которой может строиться имеющая сколько-нибудь глубокое содержание национальная жизнь. Появление книг на эту тему и состоявшаяся канонизация мучеников – это в некотором роде существенные шаги к возрождению русской жизни. Воспользуется русский народ, мы с вами, возможностью жить национальной и религиозной жизнью, тогда мученики станут фундаментом ее возрождения, и кровь пролитая станет для русской нивы животворящим дождем. Не захочет русский народ этим воспользоваться и стать из советского, из российского – православным русским народом, мученики останутся всего лишь как последний памятник ХХ столетия нашей русской цивилизации, которому разве что подивится чужестранец, идя мимо, что сколь велики были ставшие неведомыми миру россы, и сколь плачевна может быть судьба сошедших в ад и не познавших смысла дарованного им от Бога бытия.