Нет ничего сокровенного, что не открылось бы,
и тайного, чего не узнали бы.
Евангелие от Луки, гл.12, ст. 2
Вместо введения
В 1989 году у церкви Спаса на Берестове Киево-Печерской Лавры архитектурно-археологической экспедицией Института археологии АН УССР в саркофагах XII века обнаружены 4 скелета, один из которых предположительно принадлежит великому князю Юрию Долгорукому. Исследования, выполненные в 1989–2003 годах украинскими учёными, среди которых были известные антропологи и судебные медики, не дали убедительных результатов по персонификации найденных скелетов. Трудности идентификации останков объяснялись не только их плачевным состоянием, но и полным отсутствием сведений о «скелетном статусе» ближайших потомков Юрия Долгорукого, чья принадлежность к роду Мономаховичей была бы бесспорной. Другими словами, специалистам не были известны семейные приметы Мономаховичей, обнаружение которых на костях скелета облегчает опознание членов рода. Такими приметами могут служить анатомические вариации и аномалии развития, тип телосложения (соматотип), признаки внешности и многое другое. Естественно, оптимальным «эталонным образцом» для проведения сравнительного исследования возможных останков Долгорукого является скелет его сына – Андрея Боголюбского.
Останки князя Андрея Боголюбского – сына Юрия Долгорукого от его второй жены, дочери половецкого хана Аепы, – находятся в Успенском соборе во Владимире. В 2007 году Московский фонд им. Юрия Долгорукого, созданный по решению правительства Москвы и поддерживаемый Русской Православной Церковью, обратился к архиепископу Владимирскому и Суздальскому Евлогию с просьбой дать благословение на освидетельствование мощей Андрея Боголюбского. Владыка с пониманием отнёсся к проблеме и, взвесив все обстоятельства, благословил проведение экспертного исследования непосредственно на территории Успенского собора 22–24 июля 2007 года.
«Посмертная судьба» мощей Андрея Боголюбского
Великий князь Андрей Юрьевич Боголюбский своей бурной деятельностью оставил заметный след в истории Древней Руси. Именно ему обязано Владимиро-Суздальское княжество своим возвышением и высоким статусом на Руси [1]. Трагическая гибель князя, последовавшая ночью 29 июня 1174 года на 63 году жизни, подробно описана в Ипатьевской[1] [2, с. 43–50] и Лаврентьевской летописях[2] [2, с. 50–54].
В церковную традицию Андрей Боголюбский вошёл как выдающийся ревнитель благочестия и храмостроитель, равно как и мученик-страстотерпец. При князе Андрее на Руси были установлены новые церковные праздники, Спаса и Покрова, а также перенесена из Вышгорода в новый стольный град Владимирская икона Божьей Матери.
Сведения о событиях, последовавших за убийством князя, весьма фрагментарны. Н.М. Карамзин [3] указывает: «Тело Андреево лежало в огороде; киевлянин, именем Козма, усердный слуга несчастного государя, стоял над оным и плакал... Козма отнёс тело в церковь… на третий день отпели его и вложили в каменный гроб. Через 6 дней владимирский игумен Феодул привёз оное (тело) в Владимир и погрёб в Златоверхом храме Богоматери». Тело убитого князя Андрея Боголюбского через неделю «съ плачемъ великимъ» было перенесено в Успенский собор во Владимире и уложено в специально устроенную раку. Затем, при Всеволоде Большое Гнездо[3], рака была перемещена.
Местное почитание Боголюбского началось сразу после погребения, получив новый стимул вслед за канонизацией, произошедшей 15 октября 1702 года. Мощи князя, обретённые нетленными, были перенесены из алтаря (где они, по-видимому, находились в захоронении, т.е. под спудом) в Знаменский придел Успенского собора. После этого было установлено местное церковное почитание Андрея Боголюбского.
В феврале 1919 года его рака вскрыта, мощи осмотрены и кратко описаны [2, с. 165]. 20 апреля 1930 года в Георгиевском приделе Успенского собора был создан антирелигиозный отдел Владимирского исторического музея, «главным экспонатом которого являлись мощи владимирских князей» (Георгия, Глеба и Андрея) [2, с. 167].
В 1934 году мощи Андрея Боголюбского направлены в Государственный рентгенологический институт (Ленинград), где в рентгено-антропологической лаборатории были исследованы профессором Д.Г. Рохлиным. Исследование не только установило подлинность скелета, но и подтвердило документальность летописных данных о смерти князя. Результаты опубликованы [4, 5].
В феврале 1935 года скелет Андрея Боголюбского возвращён во Владимирский музей. При поступлении отмечен «недостаток нескольких костей от рук» [2, с. 174].
В начале 1941 года череп Андрея Боголюбского направлен в Лабораторию пластической реконструкции (Москва), где восстановление лица князя выполнил М.М. Герасимов, а краниометрическое исследование – В.В. Гинзбург [6]. После чего череп был возвращён в исторический музей г. Владимира [2, с. 183].
В конце 1950-х годов мощи оказались в Московском Государственном историческом музее, но документы об их передаче не обнаружены. В 1960-е годы мощи вернули во Владимир. В 1982 году они зарегистрированы под № НВ 9058 в фонде археологии [7, с. 175], где были осмотрены (в 1982 году) судебно-медицинским экспертом Владимирского областного бюро СМЭ М.А. Фурманом. В своих воспоминаниях [8] Фурман пишет, что мощи находились в фондах музея в больших деревянных ящиках: «В них бережно обложенные ватой и старыми газетами находились кости скелета человека. Каждая в отдельности завернута в “Известия”, все газеты датированы 1948 годом».
Он также подтвердил наличие множественных рубленых повреждений скелета князя и преимущественную их левостороннюю локализацию, а также описал сохранность скелета. «Выбрав место, на большом столе, раскладываю останки – строго анатомически по костям скелета. Первые впечатления самые благоприятные: кости сохранились хорошо, почти полностью, за исключением мелких фаланг пальцев». К сожалению, фотоснимки, подтверждающие полноту скелета, «сделаны не были».
Передача мощей Андрея Боголюбского на постоянное хранение епархии и общине Успенского собора произошла 3 марта 1987 года. «Поздним вечером в присутствии нескольких представителей (Владимирской епархии) мощи были переложены в раку на то же место в Успенском соборе, как … 713 лет назад» [7, с. 175].
Общие предпосылки и выводы
В процессе работы в Успенском соборе в 2007 году основное внимание уделялось сбору фактического материала по программам, принятым при судебно-медицинской идентификации личности и орудий травмы, включая детальную рентгено- и фотофиксацию останков и костных повреждений.
Анализ полученных данных и спектральное исследование выполняли в РЦСМЭ до марта 2008 года.
Результаты обработки материалов выявили, что принятые биологическая характеристика князя и реконструкция его убийства, не могут считаться исчерпывающе полными и бесспорными.
Отдавая должное труду учёных, ранее изучавших мощи Андрея Боголюбского, необходимо отметить, что при современном развитии базы медико-криминалистических исследований всегда есть вероятность существенных корректив более ранних научных выводов. Дело в том, что исследования скелетированных останков выполнялись нашими классиками в 30–40-х годах прошлого века, когда математически обоснованных методов диагностики основных групповых признаков личности еще не было, да и трасология[a] делала свои первые шаги.
Состояние мощей Андрея Боголюбского
Общая характеристика. Костяк сохранился хорошо, но не в полном объёме. К сожалению, отсутствуют: нижняя челюсть с зубами, IV, VI шейные и I грудной позвонки, правая тазовая кость, VIII–XII ребра справа и 8 зубов на верхней челюсти (1–3 слева, 1–4, 8 справа). В левой кисти утеряны все запястные кости (8), 2 пястные кости (IV и V), и 13 фаланг (кроме 1 дистальной), в правой кисти – 6 запястных костей, кроме головчатой и полулунной; I, II и IV пястные кости и все фаланги (14), в том числе фаланга (со старым переломом и деформацией), описанная Д.Г. Рохлиным (1965). В левой стопе не хватает 24 кости, кроме пяточной и I плюсневой, в правой стопе – 22 кости, кроме пяточной, таранной, ладьевидной и латеральной клиновидной.
О давности и динамике утраты некоторых костей можно судить по следующей сводке:
· 1935 год – Д.Г. Рохлин зафиксировал отсутствие на верхней челюсти 10 зубов (1–3, 6 слева и 1–5, 8 справа), а также фрагмента верхней части левой лучевой кости. Повреждения на основных фалангах II–III пальцев левой кисти им описаны не были, по-видимому, в связи с их отсутствием. Не упомянут и IV шейный позвонок, скорее всего, по той же причине. Количество зубов на нижней челюсти автор не указал. При возвращении скелета Андрея Боголюбского в 1935 году во Владимир отмечен «недостаток нескольких костей от рук» [2, с. 174].
· 1939 год – на фотоснимках черепа, опубликованных М.М. Герасимовым в 1949 году, определяется посмертное отсутствие 9 зубов на верхней челюсти (1, 3, 5 слева и 1–5, 8 справа) и 8 зубов на нижней челюсти (1, 2, 4 слева и 1, 3–5, 8 справа).
· 1982 год – М.А. Фурман также описал нехватку фрагмента левой лучевой кости и многих костей кисти и стопы.
· 2007 год – В.Н. Звягин выявил дополнительное исчезновение нижней челюсти, правой тазовой кости, нескольких ребер (6) и позвонков (3). Что касается сохранных зубов на верхней челюсти, то обнаружено, что их число по непонятной причине возросло.
Кости плотные, коричнево-янтарного цвета, без значительных дефектов и растрескивания кортикального слоя и совершенно не производят впечатления «древних». Эмаль сохранных зубов (8) верхней челюсти желтоватая, блестящая, без сколов и трещин. На передней поверхности грудины имеется «пленка» мумифицированных мягких тканей. Все это указывает на благоприятные условия среды пребывания скелета и отсутствие контакта с землёй. Внутренняя структура костей на рентгенограммах без видимых посмертных изменений. Признаки «творожистого распада»[b] костной ткани на рентгенограммах не определяются.
Молекулярный состав. Исследовался методом инфракрасной (ИК) спектрофотометрии (ИК-спектрофотометр “Paragon– 500”, PerkinElmer). В распоряжении экспертов был костный соскоб навеской 2-3 мг. На ИК спектрах обнаружены полосы поглощения амидов I–II, карбонатов и ортофосфатов, а также метильных групп. Подобная картина, как правило, наблюдается лишь при небольших сроках земляного погребения (около 60–100 лет), что на первый взгляд противоречит давности смерти Андрея Боголюбского (XII век). Вместе с тем, отсутствие амидов III и появление дополнительных полос поглощения у частот (961...1036 см-1) указывает на начавшуюся деструкцию неорганического компонента костного вещества и удревняет их возраст на 200–300 лет.
Элементный состав. Исследовался в той же навеске неразрушающим методом рентгено-флуоресцентного анализа (спектрометр «Фокус М2», Институт рентгеновской оптики). Выявлено отсутствие марганца, титана и небольшое содержание железа, указывающее на то, что останки Андрея Боголюбского никогда не находились в земляном погребении либо не имели контакта с землей. Зафиксировано также понижение соотношения Ca/P, что вполне закономерно, судя по результатам инфракрасной спектрофотометрии. Каких-либо признаков, указывающих на тяжелые хронические заболевания Боголюбского или воздействие неблагоприятных геохимических факторов, в том числе по тяжелым металлам, не обнаружено.
Результаты морфологического и спектральных исследований позволяют утверждать, что мощи Андрея Боголюбского не нуждаются в консервации или «музейных условиях» хранения и могут неопределенно долгое время быть «предметом» молитвенного поклонения. Каких-либо препятствий к сравнительному молекулярно-генетическому исследованию костного вещества скелета Андрея Боголюбского с Мономаховичами по восходящей и нисходящей линиям родства, таким образом, не имеется.
Облик князя
Основные черты внешности. По размерным показателям черепа (свыше 100 измерений) выявлены индивидуализирующие особенности «словесного портрета» А. Боголюбского, вполне пригодные для современной оперативно-розыскной практики. Но по порядку. Черты лица правильные. Лицевой скелет овальной конфигурации, высокий и узкий. Горизонтальная профилировка лица в верхнем отделе хорошая (131,6°), в среднем – несколько уплощённая (133,5°). Орбиты средней ширины и высоты. Разрез глаз горизонтальный. Вертикальная профилировка орбит около 90° (выпуклые глаза). Межглазное расстояние большое. Морфологические признаки эпикантуса[c] на слезных гребнях орбит не определяются. Нос в крыльях широкий. Спинка носа прямая, угол его выступания по европеоидным меркам средний (28°). Основание носа слегка опущено. Скулы не выступающие, узкие. Нижнечелюстной отдел средней высоты и ширины.
Характерными особенностями Андрея Боголюбского являются резкая долихокрания, т.е. длинноголовость, сильная скошенность лба, низкий свод черепа с седловидной деформацией темени, поворот плоскости лица на 3–5º вправо с резко выдвинутым подбородком, заметное выступание вперед альвеолярного отростка верхней челюсти.
Описание внешности князя, данное по черепу В.В. Гинзбургом [9, с. 144–145], соответствует действительности. Правда, горизонтальная профилировка лица, деформация темени и поворот лица описаны не были.
Расовые черты внешности. Для большинства читателей они, скорее всего, хорошо известны по скульптурному портрету, который был воссоздан по черепу знаменитым антропологом и скульптором профессором М.М. Герасимовым (рис. 1). Авторское описание: «Общее впечатление от черепа, что он европеоиден с определённым тяготением к северо-славянским или даже нордическим формам, но лицевой скелет, особенно в верхней части (орбиты, нос, скуловые кости), имеет несомненные элементы монголоидности… Этот монголоидный характер лица подчеркивается некоторым нависанием верхнего века, связанным со слабым надбровьем и наличием небольшого эпикантуса Учитывая конституциональные и этнические особенности данного черепа, я восстановил волосяной покров: волосы на голове даны волнистыми, а борода и усы монголоидного характера, что как нельзя лучше сочетается с общим типом лица Андрея Боголюбского» [9].
Рис. 1. Портрет великого князя Андрея Боголюбского (реконструкция М.М. Герасимова,
Государственный биологический музей им. К.А. Тимирязева, Москва)
Результаты компьютерного анализа измерительных признаков черепа Андрея Боголюбского по программе СranioMetr[4], созданной по диагностической методике В.Н. Звягина, с использованием многомерного дискриминантного анализа[5] (МДА) [10], рисуют иной портрет:
– облик Андрея Боголюбского относится к среднеевропейскому варианту большой европеоидной расы;
– признаки североевропейской или южноевропейской локальных рас во внешности Андрея Боголюбского отсутствуют с вероятностью Pl ≥ 0,984;
– предположение о том, что князь Андрей мог иметь монголоидные особенности, подобные тем, которые зафиксированы у коренного европеоидного населения Поволжья (татары, чуваши, башкиры) и Средней Азии (узбеки, таджики, туркмены) полностью исключается (вероятность Pl ≈ 9 10-25).
Известно, что среднеевропейский антропологический тип в чистом варианте широко распространён среди русского, украинского и белорусского населения, прослеживается также среди популяций Западной Европы (немцы, чехи, словаки, поляки и др.). Представителей данного типа отличает: относительно светлая пигментация кожи, волос и радужки, средний рост, прямые или волнистые мягкие волосы, среднее выступание скул и носа, средние по пропорциям лицо и нос, прямая спинка носа, средняя или выше средней высота переносья, невысокая или средняя высота верхней губы, отсутствие эпикантуса [11].
А что по этому поводу говорит Никоновская летопись? Князь Андрей «роста был не вельми великого,.. лицом красен, власы кудрявы и краткие носил» [12, с. 697]. Вне всякого сомнения, и вновь полученные данные подтверждают это, он очень походил на своего деда Владимира Мономаха, который «Лицом был красен, очи очень велики, волосы рыжеваты и кудрявы, чело высоко, борода широкая, ростом не вельми велик» [12, с. 683]. А вот черты своего отца Юрия Долгорукого, который «роста немалого … лицом белый, глаза невелики, великий нос долгий и искривленный, брада малая» [12, с. 692] князь Андрей, как видим, не унаследовал.
Таким образом, мнение профессора М.М. Герасимова о наличии монголоидных черт в облике Андрея Боголюбского результатами проведённого исследования и летописными свидетельствами не подтверждается. Причина трансформации европеоидного черепа, тяготеющего к «нордическим формам», в «монголоидный характер лица» на скульптурной реконструкции Андрея Боголюбского не вполне ясна. Возможно, при работе над бюстом князя, М.М. Герасимов хотел обратить внимание на его русско-половецкое происхождение. В те годы ошибочно считалось, что среди половцев доминирует монголоидный расовый тип.
Признаки физического развития князя
Сведения на этот счет весьма скупы. По Д.Г. Рохлину князь был выше среднего роста, около 170 см, отличался тонкокостным, т.е. грацильным, скелетом, но обладал значительной физической силой, поскольку его биологический возраст существенно отставал от «паспортного» [5]. М.А. Фурман [8] на основании осмотра скелета, полагал, что князь имел средний рост, «нормальное», но не атлетическое телосложение.
Кто же прав? Попытаемся внести ясность.
Тип телосложения. Длинные трубчатые кости Андрея Боголюбского по современным стандартам[6] средней длины с крупными суставными концами (эпифизами). Плечевые кости винтообразно скручены, отмечается их искривление по продольной оси, ещё более заметное на костях предплечья. Рукоятка грудины и кости плечевого пояса (ключица, плечевой, клювовидный отростки лопатки и суставная площадка) увеличены в размерах за счёт функциональной, т.е. рабочей, гипертрофии. Тазовая кость относительно небольших размеров, заметно утолщена, с чрезвычайно узкой и глубокой седалищной вырезкой. Резкая массивность всего скелета Андрея Боголюбского, сочетается с выраженным мышечным рельефом, что характерно для мускульно-брюшного соматотипа. О том же свидетельствуют результаты проведенного компонентного анализа. Мужчин этого типа отличают атлетическое телосложение, значительная физическая сила. Мускулатура хорошо развита, грудная клетка конической формы, скелет – с адаптацией к значительным физическим нагрузкам. Степень жироотложения повышена.
Андрей Боголюбский обладал относительно длинными ногами (за счёт бедра) и несколько укороченными руками (за счёт предплечья). Соотношение сегментов конечностей Андрея Боголюбского (по А.Л. Пурунджану [13]) можно отнести к центрально-среднеевропейскому антропологическому типу, характерному для большинства восточнославянских народов.
Антропометрические данные. По результатам проведенных вычислений прижизненная длина тела Андрея Боголюбского (по методике Фюлли) составляла 172,6 ±2,04 см (среднее значение для мужчин XI–XIII веков) [14, с. 27], масса тела 81,1...83,8 кг (повышена), ширина плеч 40,3...41,4 см (очень большая), ширина таза около 26,2 см (малая), окружность головы (586,7 ±11,3 мм) соответствовала 58…60 размерам головного убора, длина стопы (264 мм) – 41…42 размерам современной обуви.
Выявленные физические особенности Андрея Боголюбского вполне соответствуют летописным свидетельствам, приведенным Татищевым: «Сей князь роста был не вельми великого, но широк плечами и крепок, яко лук едва кто подтянуть мог» [12, с. 697]. Мнение Д.Г. Рохлина о грацильности (тонкокостности) скелета Боголюбского, основанное на визуальной оценке, результатами исследования, напротив, не подтверждается. Физической статью князь Андрей, судя по летописям, походил больше на своего деда, Владимира Мономаха [12, с. 683], нежели на отца – Юрия Долгорукого («роста немалого, толстый») [12, с. 692].
Состояние здоровья князя
Возрастная динамика. По общим анатомо-морфологическим признакам, свидетельствующим об инволюции, т.е. старческих изменениях, скелета, возраст Андрея Боголюбского характерен для первой половины пожилого возраста (60...67 лет). По степени зарастания черепных швов [10] возраст Андрея Боголюбского находился в интервале от 50 до 66,6 лет (усреднённое значение 58,3 года), по стёртости зубов верхней челюсти [15, с. 121] – значительно меньше (45...50 лет).
Согласно комбинированной методике Acsadi, Nemeskeri в редакции Sjovold [16], учитывающей рентгенографические признаки плечевой и бедренной костей, заращённость эндокраниальных швов и состояние симфиза, т.е. места соединения, лобковых костей, возраст Андрея Боголюбского составлял 60,5...65,5 лет. Таким образом, наиболее вероятно, что на момент смерти биологический возраст князя (58...65 лет) не сильно отличался от указанного в летописях (63...64 года). Поэтому мнение Д.Г. Рохлина, которое было поддержано М.М. Герасимовым, о замедленном темпе возрастной инволюции скелета князя, основанное на слабой стертости зубов и визуальном анализе рентгенографических данных, современными методами лабораторного исследования не подтверждается.
Эндокринный статус. Проведенное исследование полностью разделяет утверждение Д.Г. Рохлина о наличии у Андрея Боголюбского признаков повышенной функции щитовидной железы в рамках конституциональной нормы, о чём наглядно свидетельствуют следы сегментации грудины, крестца, сохранение следов поперечных эпифизарных пластинок почти у всех коротких и длинных трубчатых костей, остатки лобного шва в области надпереносья, инфантильная форма турецкого седла и т.д. Действительно, для пациентов с подобным статусом характерны повышенная возбудимость, нередко холерический темперамент, богатое воображение, неосмотрительность в поступках и чрезмерная конфликтность. Как не вспомнить в этой связи летописные свидетельства, что князь: «выдавался ... своей необыкновенной храбростью, любил начинать битву впереди полков, заносился на ретивом коне в середину вражеского войска, пренебрегал опасностями» [12, с. 517]. И в то же время по Никоновской летописи – «Ненавидяху князя Андрея своего суще домашние, и лстиво и лукавно глаголяшу к нему. И тако совраждоваше и соссориша его з братьею, и с прдними мужи отца его» [12, с. 697.].
Аномалии и анатомические варианты, как известно, связаны с врождёнными сдвигами в строении отдельных костей скелета человека. Аномалии могут вызывать функциональные нарушения, анатомические варианты абсолютно «безвредны» для организма. И те и другие, как правило, генетически детерминированы и могут использоваться при определении родства. У Боголюбского обнаружены следующие аномалии и анатомические варианты, которые, за исключением шейного блока, описаны впервые (перечислены в порядке по степени значимости):
– преждевременное зарастание (в возрасте до 1 года) переднего родничка с седловидной деформацией теменных костей, что у мужчин нередко ведет к раннему облысению. Линии Харриса (маркер стресса) на рентгенограмме больших берцовых костей, по-видимому, зафиксировали эту патологию;
– блок II, III шейных позвонков с костным сращением суставных отростков и дуг справа. Частота встречаемости аномалии в популяции около 2%. Функционально блок безвреден, поскольку движения в суставах названных позвонков отсутствуют [17, с. 155–161];
– ладьевидная лопатка (scapula scaphoidea) имеет вогнутую конфигурацию внутреннего края, малые габаритные размеры и уклонение в строении ости. Частота встречаемости аномалии около 14,5...17%, сочетается с крыловидностью лопаток [18]. У тех, кто перенёс в детстве рахит, эта вариация встречается чаще.
К анатомическим вариациям могут быть отнесены: полулунный дефект нижнего конца мечевидного отростка грудины, третий вертел бедра (частота встречаемости около 20...30%), добавочное отверстие на основании черепа кпереди от овального отверстия (foramen ovale) справа.
Заболевания и зажившие травмы. Выраженная патология охватывает у князя Андрея преимущественно шейный отдел позвоночника и имеет правостороннюю локализацию. Поскольку известно, что костные заболевания, как правило, носят системный и симметричный характер, то обнаруженные изменения можно отнести к следствиям зажившей травмы шеи.
Проведённым медико-рентгенологическим исследованием выявлены: умеренный артроз срединного атланто-осевого сустава и смежных суставных поверхностей I и II шейных позвонков справа; остеохондроз диска между V и VI шейными позвонками и заднехрящевой узел (грыжа Шморля) на нижней поверхности тела VII шейного позвонка; резкое увеличение площади и деформация нижней поверхности суставного отростка III шейного позвонка справа, мелкоточечный его пороз; расширение площади нижней поверхности тела V шейного позвонка (за счёт остеофитов) и незначительная клиновидная его деформация. Уже упоминавшийся правосторонний блок I и II шейных позвонков может быть следствием, как врожденной аномалии, так и общей травмы шейного отдела позвоночника. Это ещё предстоит уточнить.
Возможно, травму шеи Боголюбский получил во время битвы под Луцком 8 февраля 1150 г., описанной С.М. Соловьевым [12, с. 462]: «Лишь только с обеих сторон начали сходиться на битву, Андрей Юрьевич, схватив копье, выехал напереди и прежде всех столкнулся с неприятелями: копье его было изломано, щит оторван, шлем спал с головы...»
При рентгенологическом исследовании черепа обнаружены участки склероза в левом сосцевидном отростке и утолщение кортикального слоя, что характерно для хронического воспаления среднего уха (отита), осложнившегося мастоидитом. Учитывая пожилой возраст князя, можно предполагать завершённый процесс либо затяжной характер отита со скудной симптоматикой.
На скелете князя определяются и другие зажившие травмы. Это артроз правого плече-лучевого сустава с наличием деформации и бывшей трещины нижнего эпифиза плечевой кости соответственно ямке для локтевого отростка одноименной кости, а также выявленный Д.Г. Рохлиным [5, с. 264] старый перелом и деформация одной из фаланг правой кисти. К сожалению, эта фаланга утрачена.
Летописцы единодушны в том, что князь столкновений и сражений не избегал, но поскольку следов заживших травм от воздействия острых орудий (режущих, колющих, колюще-режущих, рубящих) на его скелете не имеется, можно сделать вывод, что он был опытным и удачливым ратоборцем.
Функциональные возможности. Несмотря на пожилой возраст князя, скелет его в функциональном отношении изъянов почти не имел.
Асимметрия длинных трубчатых костей по длине и массивности даёт основание для предположения о том, что Андрей Боголюбский был левшой. В пользу этого свидетельствует также завальцованность верхне-заднего края суставной площадки левой лопатки, отсутствующей – на правой лопатке. Но категорически утверждать, что левшество было врождённым, учитывая травму правого плече-лучевого сустава, нельзя.
Диагноз Д.Г. Рохлина о приобретённых патологических изменениях в шейном отделе позвоночника и возникшем ограничении объёма движений шеи у князя Андрея поставлен обоснованно. Но это может относиться только к кивательным движениям. Что касается наклонов вбок и вращательных движений головы, то они могли выполняться почти без ограничений. В норме повороты головы в атланто-осевом суставе достигают 30...40° в каждую сторону. А этот сустав у князя изменён незначительно, как, впрочем, и атланто-затылочный, компенсирующий наклоны головы во все стороны до 20° [19]. Не было у князя и вынужденно-вздёрнутого положения головы, на что указывает М.М. Герасимов, ведь блокирование II и III шейных позвонков не влияет на постановку головы и объём движений шеи человека [17, с. 135–136].
Портретные изображения князя
Основы пластической и графической реконструкции лица по черепу заложены известным советским антропологом профессором М.М. Герасимовым [9, 15]. В судебно-медицинской и криминалистической практике эти технологии применяются с целью ограничения круга предполагаемых без вести пропавших лиц, т.е. в качестве предварительного этапа идентификации личности по скелетированным останкам.
Портретные особенности князя Андрея Боголюбского, воссозданные М.М. Герасимовым в виде пластической (рис. 1) и половинной графической (рис. 2) реконструкций, широко известны в России и за ее пределами.
Рис. 2. Прорисовка портрета Андрея Боголюбского по черепу
(половинная графическая реконструкция), выполненная М.М. Герасимовым
Компьютерная реконструкция. Повторное восстановление облика Андрея Боголюбского изначально не планировалось и было вызвано результатами расового анализа черепа, не выявившего признаков смешенного европеоидно-монголоидного происхождения.
Реконструкция основных портретных черт внешности князя проведена для изображения черепа в положении анфас. Отсутствующая нижняя челюсть восполнена при помощи компьютерного сегментного монтажа с фотоснимка черепа Андрея Боголюбского, опубликованного М.М. Герасимовым [15, с. 133, рис. 45а]. Компьютерное восстановление лица по черепу проведено с помощью программы Megarobot, разработанной в ЭКЦ МВД России с учётом рекомендаций М.М. Герасимова [15, с. 109–136], Б.А. Федосюткина и соавт. [20] и Г.В. Лебединской [21] (рис. 3). Полупрозрачное наложение портретной компьютерной реконструкции и изображения черепа позволяет визуально судить об их проекционном соответствии друг другу.
.jpg)
Рис. 3. Реконструкция облика Андрея Боголюбского, выполненная профессором В.Н. Звягиным:
а – графическая реконструкция, б – проверка соответствия графического изображения черепу
Данный способ графической реконструкции лица по черепу гарантирует:
– достоверное воспроизведение общих размеров и формы головы и лица, лба, носа, рта, разреза глаз, положения и формы бровей, контура и формы подбородка;
– вероятное, т.е. приближённое восстановление общей полноты лица, деталей строения рта, глаз и век, крыльев носа и подносовой ложбинки;
– условное, т.е. приближенное, восстановление волосяного покрова головы и лица, ушных раковин, складок и морщин, дефектов кожных покровов (родинки, папилломы, рубцы и т.п.). Реконструкция данной группы признаков была признана нецелесообразной.
Краткие итоги исследования и компьютерная портретная реконструкция облика Андрея Боголюбского с согласия автора опубликованы А.С. Семеновым и М.А. Фурманом в феврале 2008 года [22] и вызвали оживленную дискуссию [23].
Соответствие реконструкций черепной основе. Документальность реконструкций лица человека по черепу, созданных с целью опознания скелетированных останков, до сих пор не проверяется и следователями принимается на веру. Между тем, в судебной медицине разработан ряд компьютерных программ, которые применяются при количественной черепно-лицевой идентификации личности. Имеется также опыт их использования и при метрической оценке соответствия портретных реконструкций черепной основе [24].
В процессе исследования черепно-лицевые характеристики реконструкций определяли с помощью компьютерной методики «Количественного словесного портрета (VERBAL 2.0)» [25, 26], разработанной в отделе судебно-медицинской идентификации личности РЦСМЭ.
Количественная оценка идентичности проведена по 4 объектам:
– объекту 1: цифровому фотоснимку черепа Андрея Боголюбского (анфас) с восполненной нижней челюстью [15, с. 133, рис. 45а];
– объекту 2: диаптрографической прорисовке черепа Андрея Боголюбского, выполненная М.М. Герасимовым [9, с. 145, рис. 85];
– объекту 3: пластической реконструкции головы Андрея Боголюбского работы М.М. Герасимова (положение анфас);
– объекту 4: компьютерной графической реконструкции Андрея Боголюбского работы В.Н. Звягина (положение анфас).
На каждом графическом объекте были размечены 24 краниометрические (физиономические) точки, после чего в автоматизированном режиме определялись величины 18 абсолютных и 16 относительных (указатели) размеров и категории их величины. При сопоставлении объектов 1–2 различий в признаках не выявлено. Аналогичную близость показало раздельное сопоставление объектов 1 и 2 с объектом 4.
Наибольшие отличия пластической реконструкции Андрея Боголюбского (объект 3) от черепной основы (объекты 1 и 2) и компьютерной реконструкции (объект 4) выявлены по следующим признакам: DY4 – высота брови; DX2 – расстояние между внутренними углами глаз; RY4 – относительная высота брови к высоте верхней губы; RY5 – относительная высота верхней губы к подбородку. Именно эти признаки, с точки зрения М.М. Герасимова, и придавали монголоидный характер всему лицу князя. Величины всех четырёх признаков у М.М. Герасимова завышены. Что касается межбровного расстояния, то оно наоборот излишне сближено и не соответствует ширине носового отростка лобной кости. По остальным 29 проанализированным признакам программы “Verbal” несоответствия сравниваемых изображений (объекты 1, 2, 3) не зафиксированы.
Если присмотреться к пластической и графической реконструкциям работы М.М. Герасимова, то можно заметить различия в конфигурации бровей и трактовке строения век. Причём графическая реконструкция, созданная М.М. Герасимовым, в этом плане лишена монголоидности и больше соответствует компьютерной реконструкции (рис. 2, 3). В 2010 году обнаружено еще одно изображение Великого князя Андрея Боголюбского – находящийся в Государственной Третьяковской галерее эскиз росписи Владимирского собора в Киеве художника В.М. Васнецова (1885–1893 гг.). Оставляем на суд читателей без комментариев.
Гибель князя: летописи и предшествующие исследования
Из летописей известно, что Боголюбского убили ближние бояре. Известны и мотивы убийства. «Нынче казнил он Кучковича, завтра казнит нас: так помыслим об этом князе». Известны имена убийц и их число «Петръ Кучковъ зять, Аньбалъ Ясинъ ключник, Якымъ Кучкович, а всех неверных оубийцъ числом 20» [2, с. 51]. 29 июня 1174 г. «на память святого Петра и Павла в субботу на ночь заговорщики силой проникли в резиденцию князя в Боголюбово. Дверь в спальню Боголюбского была взломана, он был застигнут врасплох. Меч князя накануне был выкраден из его спальни ключником. Двое из заговорщиков бросились на Боголюбского, одного из них он свалил на пол “князь поверже одиного подъ ся… и борахуса с нимь велми бешеть бо силенъ…” [2, с. 46], после чего тот был зарублен по ошибке другими заговорщиками. В летописях, кроме прочего, содержится важная информация о Петре Кучкове: “...и ту оканьни прискочиша и Петр же оття ему руку десную”».
.jpg)
Рис. 4. Схема повреждений, нанесенных Андрею Боголюбскому (составлена профессором Д.Г. Рохлиным, 1935 г.)
Картина расправы с главой Владимирского княжества была воссоздана Д.Г. Рохлиным исходя из расположения и характера ран (рис. 4). Он посчитал, что только первый, достаточно лёгкий, удар был нанесён князю спереди. Оправившись от этого удара, Боголюбский стал сопротивляться. Остальные раны наносились сбоку и сзади: из строя Боголюбского вывел сильнейший удар по левому плечу; один удар мечом или боевым топором нанесён сзади по затылку; тяжёлое ранение, видимо имевшее решающее значение, причинено сбоку копьём в лоб. Все остальные удары сыпались уже по лежавшему на правом боку телу. Боголюбского продолжали бить и после того, как он умер. «Картина убийства, – говорится в экспертном отчете, – в значительной степени совпадает с реконструкцией, сделанной нами на основании рентгенологического исследования скелета... Мы не имеем, однако, опорных пунктов, позволяющих считать, что заговорщики сначала тяжело ранили Боголюбского, а добили его через некоторое время, когда он, очнувшись, нашел достаточно сил, чтобы доползти до сеней» [5, с. 268–269].
Судя по реставрации событий, сделанной Д.Г. Рохлиным, множественные повреждения князь Андрей получил в положении лежа. Об этом упоминается и в летописях. Мнение разделяет и профессор Ю.А. Молин [27, с. 55–56], правда, с некоторыми оговорками. Но насколько верна эта картина?
Гибель князя: судебно-медицинская версия
Повреждения и их локализация. Число рубленых повреждений на отдельных костях обычно соответствует количеству ударов. При рассечении суставов или сегментов тела с двумя (например, предплечья) и более (кисть, грудная клетка и др.) костями, число повреждений будет превышать число ударов. В этом случае морфологически однотипные повреждения на разных костях судебные медики объединяют в группы по признакам общей локализации, направлению воздействия или плоскости разруба. Количество таких групп и будет указывать на число ударов.
В процессе осмотра на скелете князя обнаружено 16 повреждений. Установлено, что причиной данных повреждений стали 10 ударов остро-рубящими орудиями (рис. 5):
.jpg)
Рис. 5. Схема повреждений, нанесенных Андрею Боголюбскому (составлена профессором В.Н. Звягиным, 2007 г.)
– удар № 1 (повр. 1, 2): рубленые повреждения второй и третей левых пястных костей с отсечением передне-верхних частей головок. При этом ударе были рассечены, вне всякого сомнения, и основания фаланг II–IIIпястно-фаланговых суставов, которые утеряны;
– удар № 2 (повр. 3, 4): рубленые повреждения нижнего отдела левых локтевой и лучевой костей в виде глубоких врубов;
– удар № 3 (повр. 5): рубленое повреждение среднего отдела левой локтевой кости в виде поверхностного надруба (Д.Г. Рохлиным не описано);
– удар № 4 (повр. 6, 7): рубленое повреждение наружной поверхности левого плеча в верхней трети с поверхностным надрубом плечевой кости (Д.Г. Рохлиным не описано). Рубленое повреждение передне-верхней поверхности левой ключицы в наружной трети в виде поверхностного надруба;
– удар № 5 (повр. 8, 9): рубленое повреждение верхнего отдела левого предплечья с разрубом-переломом лучевой кости (верхний конец отсутствует) и врубом на локтевой кости. При этом ударе была рассечена лучевая артерия;
– удар № 6 (повр. 10): рубленое повреждение наружной поверхности левого плеча в средней трети с глубоким врубом на плечевой кости и отчленением латеральной пластины вруба от распора;
– удар № 7 (повр. 11, 12, 13): рубленое повреждение левой лопатки с разрубом и отчленением плечевого отростка лопатки и глубоким врубом в основании клювовидного отростка. Рубленое повреждение плечевой кости с отсечением наружной части головки и большого бугра. Локализация разрубов на лопатке указывает на широкое внедрение концевой части рубяще-режущего орудия в подключичную область и, следовательно, на возможное нарушение целостности подключичной артерии;
– удар № 8 (повр. 14): рубленое повреждение затылка слева с поверхностным разрубом и отчленением наружной кортикальной пластинки;
– удар № 9 (повр. 15): рубленое повреждение левого бедра в нижней трети с глубоким врубом (идущим снизу вверх) на наружной поверхности бедренной кости;
– удар № 10 (повр. 16): рубленое повреждение лба справа с поверхностным разрубом и отсечением наружной кортикальной пластинки височного гребня на скуловом отростке лобной кости. При этом ударе возникли сквозной дефект в полость черепа (3,3 2 мм) и протяженная трещина (39 мм), идущая назад к венечному шву[d].
Орудия убийства, механизм образования повреждений. Повреждения 1–7, 11–13, 15 (6 ударов) причинены острым рубяще-режущим орудием с длинным лезвием (типа сабли) и, как правило, охватывают несколько костей. Это свидетельствует о том, что рассечение-разруб мягких тканей сочетался с их широким разрезом, в пользу чего говорит острый угол наклона орудия к плоскости поврежденных костей (40...45°). Исключением является повреждение бедра, где этот угол заметно больше (60...65°). Повреждения 14 и 16, возникшие от ударов в голову, а также повреждения левого предплечья и плеча (8–10) причинены массивным остро-рубящим орудием с длинным лезвием (типа меча). Угол наклона этого орудия при разрубе левого предплечья близок к 90°. Что касается повреждений на левом плече, левой затылочной и правой лобной областях, то удар мечом наносился под острым углом и сопровождался поверхностным разрубом лишь кортикального слоя.
Признаки борьбы и самообороны Боголюбского. Каких-либо ран на внутренней стороне костей верхних конечностей, которые бы свидетельствовали об активном противоборстве князя Андрея с оружием в руках, не имеется.
Локализация и взаиморасположение повреждений, обнаруженных на скелете Андрея Боголюбского, свидетельствуют о том, что князь получил большую их часть в процессе борьбы и самообороны. При этом князь стоял левым боком к нападавшим, выдвинув вперед согнутую в локте левую руку в качестве щита для защиты головы и туловища. Повреждения лучевой и локтевой костей, в частности, были причинены при пронации и супинации предплечья[7]. Вне всякого сомнения, он активно перемещался, уходя от ударов, либо ослабляя их последствия (повреждения 5–7). Будучи неоднократно раненым и истекая кровью, Боголюбский продолжал оказывать сопротивление. На скелете князя найдено только два повреждения, которые он мог получить в положении лежа на спине: это рубленые раны левого бедра и правой половины лба. Правда, могли быть и другие повреждения, которые невозможно теперь подтвердить: например, в мягких тканях, либо на утраченных костях.
Боевые приемы и навыки убийц. Согласно Тверской летописи «убиен бысть благоверный великий князь Андрей Юрьевич Боголюбский от своих бояр от Кучковичев по научению своеа ему княгини...» [2, с. 54–55]. В летописных списках исполнителями убийства указаны – «Петр Кучков зять», «начальник же оубийцам», и Яким Кучкович, доверенный ключник Андрея алан Анбал и еврей Ефрем Мойзович.
Судя по следам повреждений на скелете князя, механизму и последовательности их причинения, непосредственными исполнителями могли быть лишь два человека. Первый – это, скорее всего, Петр Кучков зять – был вооружен рубяще-режущим орудием типа сабли. Атаковал князя спереди и несколько слева. Затем сместился левее и кзади. Удары саблей наносил под острым углом к поверхности тела князя с протягиванием. Это очень страшные удары, поскольку разрезы мягких тканей, имея большую протяжённость и глубину, сопровождаются повреждением многих кровеносных сосудов и обильным кровотечением. Удары наносил с дальней дистанции концом клинка. Судя по однотипности и силе ударов, он профессионально владел оружием и тактикой ближнего боя.
Второй нападающий, а это, возможно, Яким Кучкович, вооружённый массивным клинковым оружием типа меча, примкнул к Петру позднее. Его сильные рубящие удары в предплечье (с разрубом лучевой кости) и среднюю часть левого плеча парализовали защиту Боголюбского, после чего левая рука князя бессильно повисла вдоль тела. С этого момента голова и тело князя были не защищены.
Сразу же последовали два удара: мечом – в затылок князя слева, саблей – в левый плечевой скос. Удар в затылок, хотя и сопровождался поверхностным разрубом кости, но, судя по следам вибрации на её поверхности, носил оглушающий характер. Исход схватки стал неизбежен после обширной раны левого надплечья и плечевого сустава, с разрубом лопатки, головки плечевой кости и очень крупной подключичной артерии. Сильнейший сабельный удар по опущенной руке князя, нанесённый в прежней манере – под острым углом к поверхности его тела, вызвал фонтанирующее кровотечение. Минуты жизни Андрея Боголюбского были сочтены. Князь, по-видимому, упал. Первый эпизод драмы, о котором сообщают летописцы, истек: «Се же нечестивии мневьше его оубьена до конца, и вьземше друга своего и несоша вонъ трепещющи отидоша» [2, с. 46].
Развязка, скорее всего, наступила после повреждений 15 и 16.
Тяжело раненый Боголюбский все же нашёл силы спуститься по крутой лестнице в сени: «Онъ же в оторопе выскочив по них и начать ригати и глаголати и вь болезни сердца иде под сени» [2, с. 46]. Следовательно, повреждения левого бедра у князя ещё не было, что подтверждается одним из заговорщиков: «Стоя видих яко князя идуще съ сени и долов...” [2, с. 46].
Убийцы по следам крови нашли князя за «столпом вьсходнымъ» [2, с. 47]. По-видимому, князь умирал, когда ему, лежащему на спине, были нанесены рубяще-режущий удар саблей в нижний отдел левого бедра и рубящий удар мечом в правую половину лба. Время донесло до потомков последние слова умирающего князя: «Господи, в руце твои предаю тобе дух мои» [2, с. 47]. «Не величав был Андрей на ратный чин, – говорит летописец, – искал он похвали от одного бога» [14, с. 449]. Сообщение летописей о множественных ранениях, которые якобы были причинены в этот момент князю, либо не соответствует действительности, либо эти ранения не сопровождались повреждениями скелета.
Возможность нанесения Андрею Боголюбскому в этот момент рубленой раны левого надплечья и плечевого сустава, по всей видимости, следует исключить, не подтверждается также и летописное свидетельство, что «Петр же оття ему руку десную» [2, с. 47]. Но расчленение левой кисти на уровне пястно-фаланговых суставов вполне реально.
Число непосредственных исполнителей убийства, дополнительные аргументы. Теоретически множественные повреждения скелета князя могли быть причинены несколькими однотипными саблями и мечами и, следовательно, не двумя, а большим числом убийц. В судебной медицине такие вопросы обычно решаются в ходе комплексного исследования повреждений одежды, кожно-мышечных покровов, хрящевой и костной тканей, причем нередко с помощью трассологических характеристик самих предполагаемых орудий травмы. В случае с останками Боголюбского такие исследования пока не проводились. Однако существуют дополнительные обстоятельства версии о том, что фактически убивали князя только двое.
О том, что у рубяще-режущего орудия типа сабля был один обладатель, свидетельствует не только морфология повреждений (острые концы, ровные края, гладкая плоскость разделения), но также и «стандартный» наклон орудия под углом 40...45° к поверхности костей, параллельность многих повреждений и техника ударов только концом клинка с протяжкой. Всё это устойчивые навыки владения сабельным оружием человека, привыкшего к конному бою. Есть и другое доказательство. Дело в том, что на характер повреждений оказывают влияние не только навыки, но и физические данные нападающего, в том числе длина его тела и руки. В свете этого обращает на себя внимание тот факт, что рублено-резаные повреждения левой руки князя, применительно к той позе, которую он занимал при самообороне, располагаются примерно на одном уровне. Следовательно, нападавший был одного роста или несколько выше князя. Правда, окончательный вывод всё же можно будет сделать лишь после изучения металлизации костных повреждений методом рентгено-флуоресцентного анализа.
Проверить металлизацию разрубов головы, нанесённых предположительно мечом, к сожалению, не удастся, т.к., судя по обильным наложениям скульптурного пластилина, М.М. Герасимов выполнял пластическую реконструкцию облика князя непосредственно по его черепу.
Острый угол наклона второго, клинкового, оружия (предположительно меча) при ударах по левому плечу и голове Андрея Боголюбского указывает на то, что его тоже использовали как саблю. Известно, что меч эффективен лишь при рубящих и колющих ударах. Вряд ли второй убийца этого не знал. Скорее всего, меч ему просто был менее привычен, чем сабля. Именно «непрофессиональность» всех ударов, нанесенных мечом, косвенно подтверждает, что их «автором» был один человек.
Время убийства. Совершенно не похоже, что князь был убит ночью в кромешной темноте. Против подобного допущения свидетельствуют как активная его самооборона, так и точность ударов убийц. Впрочем, в летние месяцы на широте Владимира ночи коротки, сумерки и рассвет разделены немногими минутами полутьмы. Лаврентьевская летопись свидетельствует, что князь «...оубьен же бысть в субботу на ночь и о свете заоутра мертвъ» [2, с. 52].
Способность к действиям и причина смерти. Речь пойдет о возможности смертельно раненого человека совершать активные и целенаправленные действия. Это касается выяснения правдивости летописных свидетельств о заключительном этапе драмы – когда заговорщики, вернувшись, добили князя за «столпом вьсходным» сеней.
Судя по скелету, каких-либо костных повреждений, несовместимых с жизнью, князю нанесено не было. Несмотря на тяжёлые ранения, полученные в спальне, он мог в течение нескольких минут передвигаться, в т.ч. спуститься по лестнице в сени. Однако возможность самообороны им уже была утрачена. Множественность и тяжесть рубленых повреждений, причинённых Андрею Боголюбскому в спальне и на лестничном переходе в сени, должны были предопределить быстрое наступление смерти. Непосредственной причиной смерти Андрея Боголюбского явилась, вне всякого сомнения, острая кровопотеря в результате массивного кровотечения.
Говорить об открытой черепно-мозговой травме [27, с. 69], как конкурирующей причине смерти, вряд ли возможно. Повреждение правой лобной области (с дефектом кости 3,3 х 2 мм) не сопровождалось внедрением орудия травмы в полость черепа и, следовательно, вещество головного мозга и его оболочки остались неповрежденными.
Послесловие
Результаты проведенного освидетельствования, могут оказаться полезными при индивидуализации скелетов предположительно Мономаховичей, обнаруженных в 1989 г. в шиферных саркофагах XII в. у церкви Спаса на Берестове. По признакам внешности и физическим данным Андрей Боголюбский был похож не столько на своего отца, Юрия Долгорукого, сколько на деда – Владимира Мономаха. В этой связи, не следует ли в дальнейшем расширить круг «эталонных объектов»?
Результаты морфологического и спектральных исследований позволяют утверждать, что мощи Андрея Боголюбского не нуждаются в консервации или «музейных условиях» хранения и могут неопределенно долгое время быть «предметом» молитвенного поклонения. Каких-либо препятствий к сравнительному молекулярно-генетическому исследованию костного вещества скелета Андрея Боголюбского с Мономаховичами по восходящей и нисходящей линиям родства, таким образом, не имеется.
В начале исследования мощей Андрея Боголюбского, не предполагалась, что возникнет необходимость в повторной пластической реконструкции его облика. Теперь она очевидна с точки зрения исторической справедливости.
Выяснилось также, что в мощах Андрея Боголюбского помимо костей кисти и стопы, отсутствуют нижняя челюсть, правая тазовая кость и ряд шейных позвонков, которые имелись в наличии, по крайней мере, до 1982 г. Какова их судьба?
Впервые высказана версия о том, что непосредственными исполнителями убийства Андрея Боголюбского были два человека, но она нуждается в дополнительном обосновании путем рентгенофлуоресцентного исследования костных повреждений. Технически это можно сделать по месту нахождения мощей. Но будет ли получено благословение?
Огромную помощь при проведении экспертного исследования мощей Андрея Боголюбского в июле 2007 г. оказали владимирские судебные медики А.С. Семенов и М.А. Фурман, а также сотрудники областной клинической больницы, выделившие переносной рентгеновский аппарат и опытного лаборанта для проведения рентгенографии непосредственно в Успенском соборе.
После освидетельствования мощи святого благоверного князя Андрея Боголюбского были бережно возвращены в раку. Составленный список отсутствующих костей скелета передан отцу Василию.
Автор выражает благодарность настоятелю Свято-Успенского кафедрального собора протоиерею Василию (Войнакову) за создание благоприятных условий для проведения исследований, а также искреннюю признательность Н.В. Нариной за помощь на всех этапах работы.
Источники
1. Воронин Н.Н. Андрей Боголюбский. - М.: Водолей Publishers, 2007. С. 149–166.
2. Кривошеев Ю.В. Гибель Андрея Боголюбского. - СПб.: Изд-во СПбГУ, 2003.
3. Карамзин Н.М. История государства Российского. - Тула: Приокское изд-во, 1990, т. I–III, С. 387–388.
4. Рохлин Д.Г., Майкова-Строганова В.С. Рентгеноантропологическое исследование скелета Андрея Боголюбского // Проблемы истории докапиталистических обществ. 1935. № 9–10. С. 156–163.
5. Рохлин Д.Г. Болезни древних людей. М.-Л.: Наука, Ленингр. отделение, 1965. С. 261–269.
6. Гинзбург В.В., Герасимов М.М. Андрей Боголюбский // КСИИМК. - 1945. T. XI. С. 87–89.
7. Аксенова А.И. Загробная Одиссея князя // Живая история: Памятники и музеи Владимиро-Суздальского музея заповедника. М., 2000. C. 172–175.
8. Фурман М.А. Андрей Боголюбский: прикосновение к тайне // Старый владимирец. 8 сентября 1995 г. № 6.
9. Герасимов М.М. Основы восстановления лица по черепу. - М.: Советская наука, 1949. С. 144–151.
10. Звягин В.Н. Судебно-медицинская идентификация личности по черепу.T. 1: Дисс. на соиск. учён. степ. докт. мед. наук. - М., 1981. C. 135–152.
11. Хрисанфова Е.Н., Перевозчиков И.В. Антропология. - М.: Изд-во МГУ, 1991. C. 277–289.
12. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Т. 2. – М.: Мысль. 1988.
13. Пурунджан А.Л. Основные закономерности пространственной дифференциации соматических особенностей населения России и сопредельных стран: Дисс. на соиск. учён. степ. докт. биол. наук. - М., 1997. С. 21.
14. Дерябин В.Е. Лекции по общей соматологии человека. Ч. 1: Тотальные размеры тела и частные свойства телосложения. М.: Биологический фак-т МГУ. 2008. С. 27
15. Герасимов М.М. Восстановление лица по черепу // Труды ин-та этнографии АНСССР, Т. XVIII. - М.: Ин-т этнографии АН СССР, 1955.
16. Sjovold T. Tables of the combined method for determination of age at death given by Nemeskeri, Harsanyi and Acsadi // Anthrop Kozl. - 1975. № 19. P. 9–22.
17. Дьяченко В.А. Рентгеноостеология. - М.: Медгиз, 1954. С. 155–161.
18. Воронцова Е.Л. Морфологическая изменчивость костей плечевого пояса и грудины человека: Автореферат дисс. на соиск. учен. степени канд. биол. наук. - М., 2005.
19. Сапин М.Р., Никитюк Д.Е. Анатомия человека: В 3-х т. Т.1. - Элиста: АПП «Джангар», 1998. С. 131–133.
20. Федосюткин Б.А., Коровянский О.П., Усачева Л.Л. и др. Комбинированный графический метод восстановления лица по черепу. - М.: ВНКЦ МВД СССР, 1991.
21. Лебединская Г.В. Реконструкция лица по черепу: Методическое руководство. - М.: Старый сад. 1998.
22. Семенов А.С., Фурман М.А. Подлинный портрет князя // Газ. «Молва» (г. Владимир). № 21 (2673) от 23.02.2008. С. 1–2.
23. Звягин В.Н. Не скифы мы, не азиаты мы... Как же выглядел князь Андрей Боголюбский на самом деле? // «Молва»: Владимирская областная газета [Электрон. ресурс]. - Владимир, 2010. - Режим доступа: http://www.molva33.ru/news/&news=1298, свободный. - Загл. с экрана.
24. Нарина Н.В., Иванов Н.В., Звягин В.Н. Оценка соответствия компьютерной реконструкции внешности исследуемому черепу с использованием метода «количественного словесного портрета» // Материалы Всероссийской научно-практической конференции по криминалистике и судебной медицинской экспертизе. М.: ЭКЦ МВД РФ. 2004. С. 62.
25. Звягин В.Н., Иванов Н.В., Нарина Н.В. Компьютерное исследование черепно-лицевых размеров с помощью методики количественного словесного портрета // Судебно-медицинская экспертиза. - 2000. № 1. С. 19–26.
26. Нарина Н.В., Иванов Н.В., Звягин В.Н. Новая версия методики «Количественного словесного портрета» // Verbal 2.0. Актуальные вопросы судебной медицины и экспертной практики на современном этапе: Сб. док. Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 75-летию Российского центра судебно-медицинской экспертизы (17–20 октября 2006 г.) / Под ред.: В.А. Клевно. - М.: РИО ФГУ «РЦСМЭ Росздрава», 2007. С. 208–213.
27. Молин Ю.А. Читая смерти письмена. - СПб., 1999. С. 55–56.
[a] Трасология – в криминалистике и судебной медицине раздел, в котором исследуются закономерности возникновения следов, отражающих механизм и обстоятельства возникновения повреждений.
[b] Термин введен В.Н. Звягиным в 1991 году (отличается от общепринятого) и обозначает посмертное изменение костной ткани с разрушением ее структуры.
[c] Эпикантус – так называемая третья складка века, закрывающая полностью или частично внутренний угол глаза (известна под именем монгольской).
[d] Венечный шов черепа – место соединения лобной и теменных костей.
[1] Ипатьевская летопись. Здесь и далее летописи цитируются по [2].
[2] Лаврентьевская летопись. Здесь и далее летописи цитируются по [2].
[3] Всеволод Юрьевич Большое Гнездо (1154–1212 гг.) – великий князь владимирский и суздальский. Родился в 1154 г. в Дмитрове, сын Юрия Владимировича Долгорукова и греческой царевны Ольги. После убийства брата Андрея Всеволод договорился с младшим братом Михаилом о разделе «наследства»: помог ему овладеть Владимиром, а сам обосновался в Суздале. Когда же в 1175 г. скоропостижно скончался Михаил, Всеволод захватил Пере(я)славль-Залесский и Владимир, провозгласив себя великим князем (1177 г.).
[4] Программа написана А.И. Самариным (2001 г.).
[5] Дискриминантный анализ является разделом многомерного статистического анализа, который позволяет изучать различия между двумя и более классами объектов по нескольким переменным одновременно. Вопрос об отнесении конкретного индивида к одному из классов решается всегда на основе признаков, характеризующих этот индивид, и сравнении их с признаками, характерными для каждого из «конкурирующих» классов. Правильность классификации оценивают по функции Pl.
[6] Разработаны в РЦСМЭ.
[7] Пронация, вращение лучевой кости вместе с кистью вокруг продольной оси, приводящее кисть в положение тылом вперед. Противоположное вращение луча с кистью – ладонью вперед – носит название супинация.